Нефть и газ сближают Россию и Китай

Четыре десятилетия беспрецедентного экономического роста превратили Китай во вторую экономику мира (а по некоторым сведениям – в первую) и крупнейшего потребителя энергии. В 2013 году Китай обогнал США и стал мировым лидером по объемам закупаемой нефти. Собственная добыча нефти и газа в Китае не может угнаться за быстрорастущим спросом. При этом избыточная зависимость от угля (основной источник энергии в стране) настолько плохо сказывается на окружающей среде и здоровье общества, что становится всё менее приемлемой и с политической, и с экологической точки зрения. Зависимость Китая от импорта углеводородов продолжает расти и уже достигла опасного уровня 70%, даже несмотря на то, что экономика страны постепенно переориентируется на менее энергозатратную сферу услуг. Большая часть нефти поставляется в Китай из отдаленных источников по морским путям, которые Пекин пока слабо контролирует. Россия — суммарно крупнейший в мире экспортер нефти и газа. Рост мировых цен на нефть в середине 2000-х, во многом обусловленный бумом спроса в Китае, значительно повлиял на формирование российской экономики. В пиковые годы продажа нефти и газа обеспечивала, по разным оценкам, половину доходов федерального бюджета и две трети экспортной выручки России. В силу геологических, географических и исторических причин российский экспорт углеводородов сильно завязан на Европе. Европа располагается намного ближе к основным нефтяным и газовым месторождениям России. Транспортная инфраструктура, построенная в годы холодной войны, тоже ориентирована на Европу. Однако по экономическим и демографическим причинам, а также из-за экологической политики европейский спрос на нефть и газ будет снижаться. России необходимо найти новые растущие рынки сбыта нефти и газа, чтобы развивать добычу в таких регионах, как Восточная Сибирь и Арктика. Россия заинтересована в диверсификации рынков экспорта нефти и газа точно так же, как и Китай — в диверсификации источников энергоносителей. Поскольку Россия (крупнейший экспортер нефти и газа в мире) граничит с Китаем (крупнейшим импортером), их сближение — вполне естественный процесс. Для Москвы диверсификация рынков сбыта стала особенно важной после 2014 года, когда Запад ввел против нее санкции из-за конфликта на Украине. Параллельно Пекину тоже пришлось задуматься о рисках, связанных с его зависимостью от международных рынков нефти и газа, когда усиление Китая стало вызывать все больше беспокойства на Западе. Идея поставлять газ и нефть из Сибири в Китай появилась еще в советские времена, но так и не была реализована из-за проблем с экономической целесообразностью. Теоретически трубопроводы нужно строить так, чтобы производители получали самую высокую цену за свой товар с учетом транспортных издержек, а китайский рынок находится далеко от Западной Сибири. Страны Западной Европы куда ближе. К тому же в те времена они были не против снизить свою зависимость от поставок нефти с Ближнего Востока или имели определенные политические мотивы, чтобы финансировать строительство трубопроводов из России. Чистым импортером нефти Китай стал лишь в 1993 году после того, как инфраструктура для экспорта российской нефти и газа в Европу уже была построена. Поставлять углеводороды в Китай, который в три раза дальше Европы, да еще и с необходимостью построить для этого дорогую инфраструктуру Россия могла только при высоких ценах на сырье. Также нужны сложные коммерческие переговоры, чтобы распределить финансовые риски многомиллиардных инвестиций. Сделки по нефтепроводам заключать проще, чем по газопроводам — на конечную стоимость нефти меньше влияют транспортные издержки, а в случае необходимости ее проще перенаправить другим покупателям. К обсуждению строительства нефтепровода из Сибири в Китай вернулись в середине 1990-х. Переговоры были трудными и запутанными, в том числе из-за взаимного недоверия. В итоге сделку заключили лишь в 2009 году. Китай предоставил российским «Транснефти» и «Роснефти» кредиты на $25 млрд. Поставки начались в 2011 году, и почти тут же разгорелся спор из-за цены нефти, что еще раз показало, насколько сложны подобные сделки. В 2013 году нефтепровод продлили до побережья Тихого океана, чтобы Россия могла продавать свою нефть и на других азиатских рынках. С небольшими дополнительными инвестициями объем прокачки можно увеличить с 1 до 1,6 млн баррелей в сутки. Диверсификация обходится недешево, но стратегические проекты можно реализовать, если государственные гиганты готовы за это платить. Нефтепровод Восточная Сибирь — Тихий океан (ВСТО) принес пользу и России, и Китаю, и всему нефтяному рынку Азии. Появление нового крупного поставщика сырой нефти снизило «азиатскую наценку», которую поставщики из Персидского залива брали с азиатских покупателей. Сегодня Россия и Саудовская Аравия соперничают за статус главного поставщика нефти в Китай и считают его ключевым растущим рынком, особенно по сравнению с менее дружелюбным Западом. Успех с нефтепроводом позволил России и Китаю перейти к экономически более сложному проекту газопровода. Договор о строительстве «Силы Сибири» был подписан в Шанхае в мае 2014 года в присутствии Владимира Путина и Си Цзиньпина. Переговоры по этой сделке продолжались 10 лет, а до подписания дошло только после того, как Запад ввел против России санкции из-за украинского кризиса — Россия показала, что её невозможно изолировать. Объём российских инвестиций в разработку двух газовых месторождений в Восточной Сибири и строительство газопровода в Северо-Восточный Китай оценивается в $55 млрд. На этот раз Китай не предлагал России кредитов, а лишь обязался ежегодно покупать 38 млрд кубометров газа по согласованной ценовой формуле. Примерно в это же время Китай стал первым зарубежным покупателем самого передового российского зенитно-ракетного комплекса С-400. «Газпром» не стал бы разрабатывать огромные запасы газа на Чаяндинском и Ковыктинском месторождениях, если бы не было гарантии в виде доли на китайском газовом рынке. История сделки по «Силе Сибири» хорошо иллюстрирует риски подобных сделок: переговоры, финансирование и строительство занимают много времени; издержки и финансовые риски высоки; рыночные условия в этой сфере подвержены циклическим колебаниям; политическая поддержка может упростить переговоры, но не гарантирует коммерческого успеха. Тем не менее «Газпром» уже заявляет о проектах строительства второго и третьего крупного газопровода в Китай и представляет китайский рынок как будущую альтернативу европейскому. КНР предпочитает не высказываться на эту тему, поскольку считает, что обладает более сильной переговорной позицией и что время на её стороне. К 2014 году мировой нефтяной рынок стала беспокоить не нехватка нефти, а её избыток. В 2016 году России вместе с ОПЕК пришлось сократить добычу, чтобы поддержать мировые цены на нефть. Сейчас речь идет уже не о пиковых объемах предложения, а о пиковых объёмах спроса. В этих условиях открытие Северного морского пути, который позволит сократить время доставки российской нефти и газа на рынки Северо-Восточной Азии, может иметь даже большее значение, чем исследование месторождений в Арктике. Китай ставит перед собой амбициозную задачу достичь углеродной нейтральности к 2060 году и добился впечатляющих успехов в деле энергетического перехода. КНР — крупнейший в мире производитель: энергии из возобновляемых источников, таких как ветер и солнечный свет; электромобилей; новых ядерных электростанций. В рамках стратегии развития инноваций Китай много вкладывает в разработку новых энергетических технологий — таких как чистый уголь, системы улавливания и захоронения углекислоты, батареи и другие формы хранения энергии, суперсети распределения электроэнергии, передовые материалы, а также искусственный интеллект и обработка данных в энергетике. Китай развивает инновационные отрасли энергетики в том числе потому, что осознает свою высокую зависимость от импорта нефти и газа и связанную с ней стратегическую уязвимость. В том, что касается энергетического перехода, Китай обладает таким преимуществом экономического масштаба, которым не обладала ни одна страна после Второй мировой войны. Роль нефти и газа, безусловно, будет сокращаться довольно плавно. Не стоит думать, что отказ от углеводородов наступит в один прекрасный день. Учитывая масштабы, импорт нефти и газа в Китай и в дальнейшем будет идти в основном по морю. Тем не менее в Китае беспокоятся по поводу уязвимости морских поставок, поэтому стремятся диверсифицировать маршруты с помощью трубопроводов из России и Средей Азии. По сравнению с морской торговлей, где преобладают краткосрочные контракты и грузы легко перепродаются, трубопроводная торговля, как правило, носит более стабильный и долгосрочный характер, поскольку в инфраструктуру инвестируют как продавцы, так и покупатели. Эксперты считают, что из-за ухода от углеводородов в долгосрочной перспективе экономические интересы России и Китая расходятся. Если так, то России следует искать новые точки сближения. По материалам: <a href="https://carnegie.ru/commentary/83749">https://carnegie.ru/commentary/83749</a>

• Category: News
• Duration: 09:39
• Date:  3 years ago
• Tags:   китай, нефть, газ, энергетика