Почему намеки Путина о военных действиях на Украине остались без внимания?

В июле 2021-го, за полгода до начала специальной военной операции на Украине, президент России опубликовал статью «Об историческом единстве русских и украинцев», в которой подробно обосновал неизбежность будущей кампании. «Шаг за шагом Украину втягивали в опасную геополитическую игру, цель которой – превратить Украину в барьер между Европой и Россией, в плацдарм против России. Неизбежно пришло время, когда концепция «Украина – не Россия» уже не устраивала. Потребовалась «анти-Россия», с чем мы никогда не смиримся» – писал Владимир Путин. И далее: «Все ухищрения, связанные с проектом «анти-Россия», нам понятны. И мы никогда не допустим, чтобы наши исторические территории и живущих там близких для нас людей использовали против России. А тем, кто предпримет такую попытку, хочу сказать, что таким образом они разрушат свою страну». Не допустим. Не смиримся. Разрушат. Предупреждение недвусмысленное. Автор обращался к читателям без намёков. Почему мы в массе своей не восприняли его достаточно серьёзно – не поверили или не захотели поверить? Есть мнение, что всё-таки первое. После многих лет вялотекущего кризиса в достаточно комфортных для большинства условиях почти никто не мог представить себе перехода к качественно иной форме отношений. Между тем приставка «анти», встречающаяся в упомянутой статье девять раз, – маркер этой самой другой формы. Той, что определяет наступивший этап российской и мировой политики с многочисленными последствиями. Четверть века (с 1989-го, когда начала стремительно исчезать советская сфера влияния в Европе, до 2014-го, когда Россия силовым образом отреагировала на казавшееся необратимым расширение сферы влияния НАТО на восток) отношения Москвы с Западом развивались в русле сближения, углубления кооперации и даже интеграции. Насколько это было осознанно, искренне и продуманно, можно оценивать по-разному. Как бы то ни было, но суть оставалась неизменной: Россия даже в моменты осложнений и обострений в отношениях, каковых становилось всё больше, прямо не противопоставляла себя Западу. Выражение «наши западные партнёры» постепенно использовалось со всё большей долей сарказма. Однако другого определения (противники, соперники, даже конкуренты) на официальном уровне не звучало. Позиционирование России как «другого», но не «противника», было основой российской внешней политики на протяжении всего этого времени. Первая половина обозначенного периода – «другой» вроде бы трансформируется, чтобы стать «своим» для западных партнёров. Они его поощряют, но без особого рвения. Вторая половина – «другой» уже не рассматривается как кандидат в «свои» (и сам не рассматривает себя в этом качестве), но идёт поиск, как совместить интересы и потребности. Получается – не нашли. Важно, однако, что именно такое «незавершённое» состояние позволяло с начала 2000-х выполнять задачу, которую Владимир Путин провозгласил в качестве главной в самой первой своей программной статье «Россия на рубеже тысячелетий». Она увидела свет 30 декабря 1999-го – за сутки до назначения автора исполняющим обязанности президента страны: «Пожалуй, впервые за последние 200–300 лет Россия стоит перед лицом реальной опасности оказаться во втором, а то и в третьем эшелоне государств мира. Чтобы этого не произошло, необходимо огромное напряжение всех интеллектуальных, физических и нравственных сил нации». Следующие почти полтора десятилетия Россия этим и занималась – напрягала силы, чтобы гарантировать место в первом эшелоне. Те, кто уже в этом эшелоне находился, восторга по поводу присоединения к ним России не испытывали, но и опасной для себя такую перспективу не считали. Во-первых, потому что не думали, что она близка. Во-вторых, поскольку полагали, что Россия будет связана принятыми у них правилами. Ранее к эшелону на таких условиях присоединился Китай, и все нарадоваться не могли, как выгодно получилось. Восстановление статуса России как одной из ведущих мировых держав происходило с начала 2000-х до середины 2010-х по разным направлениям. Одно из важнейших – сотрудничество с Западом, прежде всего с Европой, в инвестиционно-технологической сфере, встраивание России в глобальную экономику. Но параллельно Россия уже вопреки Западу (как минимум без его поддержки) стала искать возможности для самостоятельного укрепления, в первую очередь геополитического. Зоной приложения основных усилий предсказуемо стало постсоветское пространство, здесь же возникало большинство трений с европейцами и американцами. Однако территорией бывшего СССР российская активность не ограничивалась. Ближний Восток, Африка, отдельные очаги в Латинской Америке, Восточная Азия. Если обобщить, российское руководство, наращивая собственный потенциал, использовало любые открывавшиеся возможности. Противодействие росло. Однако конфликт не переходил в форму конфронтации. И это позволяло многим странам налаживать связи с Россией, сохраняя нормальные отношения с Западом. До определённого момента вопрос ребром не ставился. Поворотным моментом стали события, в центре которых в 2013 году находилась Украина. Фокусы Киева в привычной для его политической культуры попытке усесться на два стула (ассоциация с ЕС и преференции в рамках Таможенного союза) встретили неприятие обеих сторон. И именно с этого начался острый кризис, приведший к сегодняшней военно-политической стычке мирового масштаба. С этого момента вариант «и/и» стал невозможен – его место заняла альтернатива «или/или». Вместе с этим завершился период российского обустройства в «первом эшелоне», объявленный в той самой установочной статье номер один. Прямая и открыто декларируемая военно-политическая конфронтация России и Запада ликвидировала значительную часть инструментов, которые Москва использовала для расширения и укрепления влияния на предыдущем этапе «недоконфликта». В ответ на СВО, которую Россия начала против Украины как анти-России, Запад развернул собственную СВО против России как анти-Запада. Это предопределяет усугубляющееся ожесточение конфликта и низкую вероятность его договорного разрешения. А для тех, кто не является непосредственным участником конфликта, не остаётся пространства для лавирования – их принуждают сделать выбор. Россия как анти-Запад меняет мировую диспозицию. До февраля 2022 г. многие понимали, что прежний мировой порядок в упадке. Но отсутствовал игрок, который бы не просто критиковал его изъяны или действовал в обход, а заявил о его однозначном неприятии и желании разрушить. То, что именно Россия взяла на себя эту функцию, – следствие сочетания историко-культурных и геополитических факторов. Будь их соотношение иным, возможно, и события развивались бы по другому сценарию. Однако теперь выбор (которого, по словам Путина, на самом деле не было) сделан. И скорость сдвигов в мировой системе показывает, что предпосылки для них зрели уже давно, а не возникли в прошлом году. Фраза Си Цзиньпина, произнесённая на выходе из Кремля, «сейчас идут перемены, которых не было сто лет, и мы двигаем их вместе», знаковая, особенно если учесть, что китайские руководители просто так ничего не говорят – культура такая. А ещё Си сказал, что «российско-китайские связи вышли за рамки двусторонних отношений и имеют жизненно важное значение для современного миропорядка и судьбы человечества». Сейчас многие задаются вопросом: в связке России и КНР кто младший партнёр, а кто старший? Вопрос этот не праздный для самих Москвы и Пекина, но он непринципиален с точки зрения общемировой ситуации. Для неё важно, что образуется лагерь «анти-». Из формулы Си Цзиньпина вытекает, что Пекин рассматривает отношения с Москвой как нечто целостное, что влияет на международные отношения. Это не союзничество, которого Китай избегает в принципе, поскольку не хочет брать на себя обязательств, но нечто, к нему приближенное. И это нечто противопоставлено чётко оформленному блоку, который теперь принято называть «коллективным Западом». Примечательно, что максимально консолидировался этот коллектив именно против России после начала военной кампании на Украине. Китай к противостоянию присоединился по собственной воле, правда, США сделали всё, чтобы побудить его выбрать другую сторону баррикад. Строго говоря, Пекин не был обязан вливаться в группу «анти-», мог и остаться в стороне. Но Си Цзиньпин пришёл к выводу, что такая позиция сейчас влияние КНР не укрепляет, а наоборот, снижает. Для стран с амбициями наступает время определённости и обязательного участия. Итак, оформляется два противостоящих лагеря, борьба которых это борьба за новую мировую иерархию. В её центре – две СВО: России против Украины и Запада против России. Присоединение к этой конструкции Китая только усиливает эффект. По материалам: <a href="https://www.guancha.cn/FyodorLukyanov/2023_05_02_690702.shtml">https://www.guancha.cn/FyodorLukyanov/2023_05_02_690702.shtml</a>

• Category: News
• Duration: 09:54
• Date:  2 years ago
• Tags:   геополитика, китай, сша, россия, многополярный мир, нато, спецоперация, сво