В приступе русофобии США отвергают идеи Киссинджера

Генри Киссинджер и Джо Байден расходятся во взглядах на конфликт на Украине. Если мудрый старец-международник (Киссинджер) выступает за реализм в отношении России, то американский президент окопался на чисто силовой позиции. В течение нескольких недель, предшествовавших началу российской спецоперации на Украине, стратеги всех мастей делали многочисленные и неточные прогнозы. И, пожалуй, только один человек не ошибся, и это был Генри Киссинджер, бывший госсекретарь, лауреат Нобелевской премии мира. Он старался не предсказывать, что сделает Путин, предпочитая сосредоточить свои публичные комментарии на том, что можно назвать доказательством исторической правоты российского президента. Но при этом Киссинджер не заходил далеко: он избегал комментировать действия президента США. Со своей стороны, Джо Байден воздерживался от упоминания мудрого старца (как того иногда называют), потому что между этими двумя деятелями американской внешней политики существует негласное соперничество. Накануне конфликта их взгляды резко расходились. Киссинджер выступал за осторожность и примирение с Путиным, а Байден выступал за тотальный отпор — причём по всей Восточной Европе. В "байденовском" крыле Демократической партии распространено мнение, что Россия якобы хочет завоевать эти территории (Польшу, Румынию). Тем не менее после 24 февраля имело место сближение взглядов между двумя лидерами. И оно даёт ключ к интерпретации будущего американской внешней политики. С началом российской операции Киссинджер чаще, чем когда-либо, высказывался в СМИ. Его очевидная цель состоит в том, чтобы отредактировать свою доктрину, сделать её понятной для потомков, обновив немного то геополитическое видение, благодаря которому Киссинджер стал известен. Однако «мудрый старец» не вполне последователен: если его благосклонность к российскому президенту до 24 февраля была очевидна, то поднявшаяся антироссийская волна заставила Киссинджера высказываться о Путине критически, но "осуждение" Путина с его стороны выглядит неискренним и выражается в двусмысленных фразах. Джо Байден, напротив, позволил себе занять явно воинственную и морализаторскую позицию в отношении Путина. Мол, демократию и международное право необходимо защищать и т.д. Что же касается Путина, то его Байден стал просто оскорблять, связывая российского президента с громкими преступлениями. Как будто Байден хотел реабилитироваться, сбросив имидж слабого президента, установившийся после неудач в Афганистане. Но вся эта воинственная "правозащитная" риторика не должна сбивать нас с толку. На самом деле действия Джо Байдена опираются на прагматические концепции Киссинджера. И мы не должны принимать "воинственность" Байдена за чистую монету. У этих двух политиков разное отношение к геостратегии. Киссинджер оттачивал свою репутацию теоретика благодаря своим книгам и публичным выступлениям, в то время как Байден, несмотря на политический опыт, не написал ни одной крупной теоретической работы на эти темы. Более того, попав в Белый дом, Байден предпочёл посвятить себя социальным вопросам. Но очень скоро Байдену пришлось заняться Украиной. Дело в том, что невежественное американское общественное мнение долгое время считалось равнодушным к внешней политике, особенно к чужим далёким войнам. Тем не менее американцы всех убеждений после 24 февраля вдруг массово встали на сторону Украины. Правителям США на этот раз не пришлось лгать так много, как это было в случае с Ираком для оправдания западного вторжения в эту страну в 2003 году. Ситуация на Украине была удобной для Байдена: он быстро приспособился к роли "президента чужой войны". Проработав двенадцать лет в сенатском комитете по иностранным делам, он привык болтать о геостратегии. Приходя к власти в 2021 году, Байден явно собирался сфокусироваться на Китае и борьбе с джихадизмом, но добавление России к списку забот пошло Байдену скорее на пользу. Если президент США стал лидером западной "священной лиги" против Путина, то Киссинджер остался на ролях последнего великого скептика. Эта огромная разница свидетельствует о новом повороте в американском геостратегическом мышлении. У обоих политиков есть некоторая практика общения с Владимиром Путиным. Будучи вице-президентом в течение восьми лет, Байден смог наблюдать, как нарастала взаимная антипатия между Путиным и Обамой. С другой стороны, Путин часто хвалил Киссинджера, мудрого человека, который мыслит категориями реализма, а не идеологии. Они встречались около тридцати раз и разговаривали на немецком языке. Киссинджер часто писал о внешней политике Путина, представляя его как прагматика, "мистически сильного национального лидера" и "патриота". Впрочем, именно эта смесь "мистики" и "патриотизма" при описании Путина делает анализ Киссинджера таким сложным и не всем понятным. По словам Киссинджера, который даже какое-то время проявлял уважение к северо-вьетнамским коммунистам с их "корневым национализмом", нельзя винить человека за любовь к родине, видя в патриотизме преступление. В то же время он знает, что Запад не может закрыть глаза на спецоперацию России на Украине. Очевидно, обеспокоенный своим международным имиджем, Киссинджер прибегает к оправданиям: мол, его довоенные прогнозы были правильными; его недоброжелатели должны были прислушаться к нему, чтобы избежать нынешнего конфликта; а Украина остаётся особым случаем для любого российского лидера. Киссинджер даёт понять, что свойственное западным СМИ страстное осуждение России как "экспансионистской диктатуры" бьёт мимо цели. Проблема уже не в геополитике, а в элементарной безопасности. Мы, бедные смертные, просто не поняли, что настоящая цель дипломатии — предотвратить ядерную войну! А раз так, то из слов Киссинджера надо сделать тот вывод, что для мира Америке необходимо заключить сделку с Владимиром Путиным на почётных и выгодных для последнего условиях. Всё это, по Киссинджеру, — чтобы избежать физического уничтожения части Европы — "неконтролируемого" исхода, согласно его недавним анализам. В то же время Киссинджер выражает несогласие с желанием нанести русским унизительное поражение. Он считает, что шанс на геополитический выигрыш не стоит риска применения ядерных бомб даже малой мощности. Байден — большой болтун, умеющий ставить прагматизм выше личных эмоций. Поэтому он отправился к саудовскому принцу Мохаммеду бин Салману в Эр-Рияд, чтобы поговорить о нефти, хотя перед этим сильно раскритиковал его за убийство журналиста Хашогги. Он чётко заявил о своих геополитических целях, в частности, в статье, опубликованной в "Вашингтон пост" 5 июня 2021 года, то есть до конфликта на Украине: "Мы едины в своей решимости ответить на вызовы, которые Россия бросает европейской безопасности", начиная с её агрессии в отношении Украины. Не будет никаких сомнений в решимости Соединённых Штатов защищать наши демократические ценности, которые мы не можем отделять от наших интересов". Это типично американские слова: США ритуально связывают демократию и стратегические интересы. Байден мог бы договориться с Путиным по украинскому вопросу. Но американцам пришлось бы заплатить, по их меркам, огромную цену: им пришлось бы признать возвращение Украины в сферу влияния России, плюс Россия наверняка затребовала бы абсолютный нейтралитет Украины, то есть "финляндизацию" страны. Упор на это условие со стороны Путина хорошо согласовался бы с качествами, которые Киссинджер приписывает великим лидерам, а именно способностью поставить безопасность превыше всего, а также превосходством воли над добродетелью. В поединке Киссинджер-Байден кажется, что побеждает последний, потому что он добавляет в исторический анализ Киссинджера дозу идеализма. Америке непременно нужно убедить мир, что она действует из беспокойства за общечеловеческие идеалы. И, похоже, даже Киссинджер будет вынужден согласиться с этим. По материалам: <a href="https://www.causeur.fr/biden-versus-kissinger-244395">https://www.causeur.fr/biden-versus-kissinger-244395</a>

• Category: News
• Duration: 08:38
• Date:  2 years ago
• Tags:   Киссинджер, байден, геополитика, дипломатия, сво, украина