НАТО из оборонительного союза становится инструментом американского влияния
В 2019 году Макрон признал Североатлантический альянс находящимся в «состоянии смерти мозга». Однако после начала конфликта на Украине НАТО переживает как бы второе рождение. При этом, сколько бы стран ни стремилось укрыться под его щитом, следует помнить: с самого основания эта система всё больше подчиняется интересам Вашингтона, лишая Европу стратегической самостоятельности. Благодаря Североатлантическому альянсу Западу удалось достичь беспрецедентного успеха в военном искусстве: сохранить военную коалицию без объявленного противника. Эта организация была создана после Второй мировой войны для противостояния Советскому Союзу. В последнее десятилетие XX века СССР и весь восточный блок распались. Логично, что и военный союз, созданный для вооружённого противодействия ему, должен был поставить под вопрос целесообразность собственного существования. Однако ничего подобного не произошло. Мало того, что НАТО продолжил свое движение вперёд, подобно обезглавленной курице, блок еще и трансформировался из «жандарма Атлантики» в самопровозглашённого «мирового жандарма». Де Голль говорил о Европе «от Атлантики до Урала», но он имел в виду сближение с СССР. И даже делал реальные шаги в этом направлении. Натовские же стратеги изобрели «безбрежный атлантизм», словно шесть континентов планеты внезапно слились в один. Североатлантический договор был подписан в Вашингтоне 4 апреля 1949 года, когда на смену очень краткому периоду эйфории победы над нацизмом пришла холодная война. На смену «Великому альянсу», олицетворяемому невероятным триумвиратом Рузвельта, Черчилля и Сталина, пришла жёсткая логика эскалации. В ответ СССР создал Коминформ (координационный орган коммунистических партий), пришедший на смену Коминтерну, и объединил все страны, оказавшиеся под контролем Красной Армии, для борьбы с «империалистической» угрозой. Так был заложен фундамент будущей Берлинской стены — символа расколотой Европы, сохранявшегося до конца XX века. Создание НАТО, а затем и подписание Варшавского договора 14 мая 1955 года между Советским Союзом и восточноевропейскими соцстранами, стало закономерным развитием этой конфронтации. Изначально Североатлантический альянс позиционировал себя как союз США, Канады и ведущих западноевропейских государств. Его участники ссылались на статью 51 Устава ООН, обосновывая своё право на коллективную самооборону в случае вооружённого нападения «на территории Европы или Северной Америки». Отныне военный аппарат Североатлантического альянса присвоил себе право наносить превентивные удары в любой точке мира, присваивая полномочия, которые по идее должны принадлежать лишь структурам, представляющим всё международное сообщество. Однако с самого начала этот военный блок задумывался как инструмент ведения войны под абсолютным американским контролем. Эта однобокая система распределения ролей (одни командуют, другие подчиняются) стала причиной знаменитого «бунта» де Голля в 1966 году, когда он объявил о выходе Франции из военных структур НАТО, при этом Франция оставалась участницей политической структуры. Хотя его преемники и вносили коррективы, никто из них не решался на радикальный шаг — полностью вернуться в «атлантический класс» на заднюю парту, сохранив при этом лицо. Лишь в 2009 году Франция окончательно вернулась во все структуры НАТО. Остаётся главный вопрос: какова роль НАТО теперь, когда СССР давно нет? Зачем нужен альянс, созданный в эпоху холодной войны, если самой холодной войны больше нет? По логике вещей, НАТО должен был исчезнуть в 1991 году вместе с Советским Союзом и Варшавским договором. И после падения Берлинской стены президент Джордж Буш-старший действительно обсуждал этот вариант с Франсуа Миттераном. Но вместо роспуска Альянс продолжил своё существование — в худшей версии себя. В то время как Европа могла (и должна была) использовать исторический шанс для создания по-настоящему независимой системы коллективной безопасности, американское влияние на континенте только усилилось. Западнический уклон окончательно похоронил мечты о «Европе для европейцев». После падения социалистического блока госсекретарь США Джеймс Бейкер пообещал Михаилу Горбачёву, что НАТО не будет расширяться на восток, даже на территорию бывшей ГДР. Однако в действительности Альянс принял в свои ряды новых членов — всех бывших участников Варшавского договора, включая даже некоторые экс-советские республики, такие как прибалтийские государства. Российское руководство выдвигало предложение, призванное учесть изменившуюся глобальную реальность. Российские лидеры предлагали создать новую общеевропейскую архитектуру безопасности путём объединения структур НАТО и Варшавского договора. На эти инициативы отвечали либо вежливым молчанием, либо снисходительной усмешкой. Возможность вступления СССР, а позже России в НАТО, которую обсуждали советские и российские официальные лица, также не была всерьёз рассмотрена. В итоге даже в Европе многие эксперты признают, что расширение Альянса за счёт бывших участников Варшавского договора вряд ли способствовало созданию мирной и открытой к сотрудничеству Европы. Скорее наоборот. После объединения Германии американские лидеры заверяли своих российских коллег, что не собираются бесконечно расширять НАТО на восток и тем более дразнить Россию у её собственных границ. Однако именно это и произошло, причём с пугающей скоростью. Соединённые Штаты добились двойного успеха: не только расширили зону своего влияния, но и расставили стратегические «пешки» внутри самого Европейского союза. Это сделало практически невозможным создание подлинно европейской системы обороны, не замаскированной под структуры НАТО. Из 27 стран-членов ЕС 22 входят в Североатлантический альянс. О каком-либо серьёзном движении к стратегической автономии от «старшего брата» в Вашингтоне не может быть и речи — даже несмотря на наличие у Франции ядерного арсенала. Показательно, что все бывшие участники Варшавского договора сначала вступали в НАТО и лишь затем — в Евросоюз, словно это было обязательным ритуалом посвящения. Через механизмы Альянса США де-факто превратились в полноценную европейскую державу — причём доминирующую. Так называемая «европейская оборона» насчитывает 28 членов: 27 стран ЕС плюс США, что радикально искажает саму концепцию европейской безопасности. Войны на территории бывшей Югославии стали символом перерождения НАТО и лёгкости, с которой институты, призванные защищать международное право (начиная с ООН), сдались. Когда НАТО впервые вмешался в боснийский конфликт в 1995 году, это было сделано под предлогом поддержки миротворцев ООН. Затем НАТО повторил этот сценарий в Косово. Уже тогда было тревожно видеть, как ООН позволяет НАТО играть роль мирового жандарма далеко за пределами оговорённой в учредительном договоре географической зоны ответственности. На тот момент ООН ещё сохраняла видимость контроля, опираясь на свой авторитет как единственного легитимного представителя мирового сообщества. Всё изменилось в 1999 году, когда НАТО без санкции Совбеза ООН начал бомбардировки Сербии: это было уже откровенным нарушением международного права. Этот кровавый эпизод стал историческим переломом: впервые военный блок под американским руководством, без мандата ООН и вопреки протестам России и Китая присвоил себе роль верховного арбитра на территории Европы. В таких условиях расширение НАТО на восток не могло не вызывать подозрений и тревоги — особенно когда речь зашла о вовлечении в альянс Грузии и Украины. В 2008 году Франция и Германия с гордостью заявили, что добились отсрочки на саммите в Бухаресте (3 апреля 2008). Но это не предотвратило кавказский кризис в августе того же года. После той войны многие страны-члены ЕС (включая Францию) признавали, что вступление Украины и Грузии в НАТО будет воспринято Россией как провокация. Так и случилось — в масштабе, превосходящем все ожидания. В краткосрочной перспективе, помимо кровопролития и риска третьей мировой войны, результатом стало неожиданное укрепление НАТО. Военная структура альянса теперь выглядит более прочной. В долгосрочной же перспективе, как опасаются сами европейцы, влияние США в блоке будет расти, а роль Европы и её суверенитет – уменьшаться. А главное, для Европы возрастает риск на фоне экономического кризиса втянуться в совершенно ненужные ей войны за чужие интересы. По материалам: <a href="https://www.marianne.net/monde/geopolitique/avec-la-guerre-en-ukraine-lotan-a-reinvente-le-tsar">https://www.marianne.net/monde/geopolitique/avec-la-guerre-en-ukraine-lotan-a-reinvente-le-tsar</a>
Comment (0)